Сергей Верховский: «Я должен пройти свой путь...»

HOBO, как и вся деятельность его автора, является простым и органичным симбиозом глубокой лирики с качественной живой и электронной музыкой. За многие годы у Сергея накопилось приличное количество стихов, которые ему, как человеку, который без музыки свою жизнь не представляет, хотелось облечь в особую аудио-форму. На альбоме в этом ему помогли хорошие друзья - музыканты из Украины и России, такие как: Pavel Dovgal, Hidden Element, Tree Bosier, Betty Endale, Андрей Кобылянский (SunSay), Гриша Олейник (Pur:Pur) и другие.

На данный момент Сергей живет в Петербурге. Здесь он довольно успешно совмещает работу арт-директора с творчеством, сотрудничает с большим количеством музыкантов, работает над лайв-программой и даже успевает найти время для гастролей.

Ты довольно долгое время пишешь стихи, но еще дольше занимаешься музыкой. Кем себя больше позиционируешь: поэтом или все-таки музыкантом?

Да, я давно занимаюсь музыкой, но при этом понимаю, что я не такой сильный музыкант в общепринятом смысле. Не могу сказать, что я лучше всех, например, играю на гитаре. Или что я гениальный клавишник или барабанщик. У меня просто есть чувство ритма и базовые навыки. При этом поэтом я себя тоже назвать не могу. Для меня это слишком громкое слово. И вообще все настоящие поэты давно умерли. Так что я больше к музыке склоняюсь. Ее я всегда слушал, сколько себя помню, а почему стихи писать начал, до сих пор не понимаю.

Ну, хотя бы момент, когда это началось, помнишь?

Да, хорошо помню. Это, опять же, из-за музыки началось. Когда мне было лет 15, я начал слушать хип-хоп. И так он меня затянул, что я поймал себя на мысли: «Тоже хочу как-то в это влиться.» Я, конечно, решил, что тоже буду читать рэп. А чтобы читать, нужно сначала что-то написать. Очень смешно получилось с этими текстами, у мамы даже где-то осталась тетрадь с ними.

К вопросу о тетрадях: как у тебя процесс написания происходит? Ты ведешь какой-то дневник, блокнот или просто на каких-то отрывках листов записываешь и потом по кусочкам собираешь? То есть у тебя это четко организованно или все больше спонтанно?

Изначально писал только в блокнот, который всегда с собой носил. А потом появилась вся эта техника, айфон там, и я стал записывать туда. Думал, мол, все, будущее настало, теперь намного удобнее будет. Но оказалось, что нет: все еще больше путается и теряется. Не так давно, один мой друг, подарил мне на день рождения отличный блокнот для стихов. Я снова ношу его с собой. Он служит постоянным напоминанием и как-то даже обязывает писать.

Возвращаясь к истории с хип-хопом. Загорелся, написал, а что дальше-то было?

История в том, что загорелся я не один, а на пару с другом и одноклассником. Он был большим фанатом Тупака, а я на тот момент больше увлекался Cypress Hill, Public Enemy и Onyx. Мы записали три трека и как-то сразу решили, что надо поскорее начать выступать. Просто ходили по клубам, спрашивали, можно ли нам дать концерт. Нам, само-собой, отвечали в духе «Вы чего вообще, ребята?»

Но мы не обращали внимания и однажды зашли в место под названием «Fort». Ужасный, честно сказать, гадюшник в настоящем гангста районе. В итоге договорились о выступлении в три часа ночи. А когда мы вышли на сцену, мой коллега так разволновался, что сходу забыл все слова. Пришлось все самому вытягивать. После выступления какие-то ребята подходили, задавали вопросы, от которых я чувствовал себя дико важным. Очень весело было! Вот тогда, пожалуй, я и понял, что сцена — это мое.

Плейлист для прогулок по Петербургу от группы «нееет, ты что»

А как появилась группа The Hustlers?

Со временем я стал слушать много разной музыки и пришло время признать, что я все-таки белый парень и где-то в крови у меня течет рок. Примерно в это время я познакомился с одним товарищем из параллельного класса, который тоже
тащился от рока, и мы решили собрать группу. Тогда как раз только появилась 5'nizza, которой мы очень сильно впечатлились и старались подражать. Но скоро поняли, что нет смысла повторять подобное, когда можно сделать что-то свое. Потом начались концерты.

Снова ходили по клубам?

На этот раз нет. На базе, где мы репетировали, иногда проводились концерты всех тех групп, которые там играли. Нас тоже пригласили. И по иронии так получилось, что на том самом коцерте присутствовала Нина Марченко, директор группы Sunsay. Мы ей понравились и она предложила нами заниматься. Уже буквально через пару недель она организовала нам концерт в Белгороде и запланировала еще один в Москве. Но, к сожалению, мы очень здорово поссорились с гитаристом и наша группа неожиданно для всех распалась.

А я-то уже загорелся идеей выступить в Москве и нужно было срочно что-то делать. Паша Довгаль как раз только начинал писать музыку и я предложил ему переработать песни The Hustlers, сделать программу, с которой мы могли бы поехать в Москву. Он согласился, мы очень плотно засели в студии, ударно работали каждый день и уже через месяц программа была готова. В итоге мы все-таки съездили, выступили и были очень тепло приняты.

И ты понял, что хочешь и дальше работать с Пашей?

Да, мы после этого записали совместный EP и снова поехали с концертами. Повыступали в разных городах и пришли к выводу, что Украина — не то место, где мы хотели бы продолжать заниматься музыкой. Все-таки в России все намного более развито. Так мы с Пашей переехали в Петербург. Все было здорово, мы нашли классных музыкантов, играли, но по личным причинам вскоре мне пришлось уехать обратно. Так The Hustlers распались во второй раз.

Прошло два года, и все это время я искал музыкантов в Харькове. У меня была жуткая депрессия, я думал, что все кончено, музыку у меня отобрали. Конечно, пытался репитировать с разными музыкантами, но ничего не получалось. Мне казалось, что все просто ужасно. А потом в один прекрасный момент все снова пришло к тому, что Паше понадобился текст, а мне — трек.

По-прежнему, очень хотелось записать полноценный альбом. Пусть бы даже он просто стоял у меня на полочке, но я бы осознавал, что его все-таки сделал. И мне вдруг стали встречаться музыканты классные. Я к тому времени как раз заработал денег и смог вернуться в Петербург. Заканчивал работу над альбомом я уже здесь.

Есть в планах воссоединиться с Павлом и снова собрать группу?

Пока нет.

Вы уже разными дорогами пошли?

Наверное. Ему сейчас больше нравится заниматься продакшном, а я все-таки больше концертный чувак. Мне очень нравится выступать. Я же будто проводник какой-то: чувствую, что могу людям дать что-то полезное. Хочу, чтобы они любили друг друга, добро несли, улыбались, обнимались — чтобы все у них было классно.

Ну, они же могут послушать твой диск и точно так же дома улыбаться и обниматься. Нет?

Думаю, здесь важен прямой контакт. И потом, мне же самому тоже хорошо от этого. Я люблю все эти скопления людей, быть в центре внимания, душой компании.

А про новый альбом расскажешь? Уже планируешь что-то?

Да, правда, пока это будет EP. Но им, думаю, все-таки дело не ограничится. Пока Паша будет делать продакшн как минимум пяти треков. Еще один хочу сделать с Максом из Tree Bosier. Вообще основная моя цель — поработать вместе с максимальным количеством интересных музыкантов. Уже есть договоренность с Pur:Pur. В планах такие люди как: Костя Чалых («Мои ракеты вверх»), Sun, гениальный, но не очень известный пианист Евгений Гринько.

А расскажи о своей нынешней концертной деятельности. Я знаю, что на данный момент все с тем же дуэтом Tree Bosier, который написал музыку к композиции "Дом", вы подготовили полноценную лайв-программу на основе альбома. Уже успели где-то выступить?

Пока состоялось 3 концерта: здесь, в Москве и в Минске. Были еще планы поехать в Украину, но, в связи с известными событиями, эту затею мы пока отложили. Там такая ситуация сейчас, что людям, наверное, не до концертов.

Как прошло, как публика приняла адаптацию уже известных ей треков к живому исполнению?

Москва очень круто приняла. Я не ожидал полного клуба. Все прошло жарко, с полной отдачей, любовью и отличным контактом. А на следующий день мы играли в Питере и такого я еще никогда не видел. Такая публика...

Северная?

Холодная. Хотя нет, холодная — не совсем то слово. Им, может быть и нравится то, что ты делаешь, но они предпочитают вида не подавать. Просто стоят и слушают вдумчиво. Я когда вышел на сцену, было ощущение, будто антидепрессантов объелся — такое все спокойное и медленное. Сказать честно, очень боялся этого концерта, долго его откладывал.

Какие были опасения?

Опасений было два: либо все развернутся и уйдут после первого трека, либо вообще никто не придет. Но, как ни странно, в этом плане все прошло хорошо. Думаю, мы на верном пути.

После этих концертов не появилось ли идеи собрать постоянный состав группы или тебе все же интереснее работать с разными людьми?

Пока точно нет. Меня устраивает, что люди понимают, чего я от них жду в музыкальном плане. А так вообще посмотрим. Может быть добавим еще каки-то инструменты, будет новое звучание, другая мощность.

То есть работа с первым альбомом, по сути, еще продолжается?

Конечно, он же совсем недавно вышел. На «Мост», например, планируем снимать видео. Мы проводили голосование в сети на тему того, для какого трека наши слушатели хотели би видеть клип, и «Мост» победил с большим отрывом.

Когда планируете начать? Кто режиссер?

Заняться им собираемся в мае. А снимать будет одна хорошая девушка, Наталья Полуянова. Она как раз снимала наш концерт в «Море», который мы, кстати, скоро выложим в сеть. Я смотрел другие ее работы, мне очень понравилось.

Уже есть какой-то сюжет?

Вот не буду пока ничего говорить!

Суеверен?

Отчасти. Просто времени много и все еще может поменяться совершенно. Но в некие знаки я верю. Помню, когда я только переехал в Петербург, мы с друзьями поехали на Финский залив. В жизни моей на тот момент была полная неопределенность: я не знал, как все будет дальше, что меня ждет, вообще был где-то на грани падения. И погода была такая соответствующая: прохладно, дождливо и мерзко.

А в том месте, куда мы отправились, было некое подобие пирса из камней, огромных таких острых, опасных валунов. Я почему-то тут же решил, что должен пройти до конца этого пирса. И вот я шел в темноте, слушал музыку, поскальзывался на этих камнях, еле держал равновесие, но не упал. А когда уже приблизился к краю, перед собой увидел дверь. Обычная деервянная дверь лежала на поверхности воды.

И я, конечно же, воспринял это как знак. Знак, что я должен пройти свой путь, в конце которого меня ждет дверь, открывающая дорогу к новому уровню. Я поверил в это и, могу сказать, что сейчас я почти ижу эту дверь. Рукой пока не достаю, но все-таки вижу.