Выставка одного из самых одиозных персонажей ленинградского нон-конформизма Александра Арефьева, приуроченная к 85-летию художника и 10-летию деятельности галереи. Этой экспозицией KGallery завершает цикл, посвящённый художникам, так называемого, "арефьевского круга", длившийся два года.
Выставка будет первой масштабной ретроспективой Арефьева. На ней будет представлено более трёхсот произведений живописи и графики. Особенного внимания заслуживает знаменитая "Банная серия" 1949-1950-х годов, созданная в результате многочисленных тайных наблюдений за женским банями, а также немногочисленные и поэтому особенно ценные живописные работы, находящиеся в частных собраниях Петербурга, Москвы и зарубежья. Экспозиция будет сопровождаться демонстрацией видео-воспоминаний об Арефьеве его ближайших друзей и соучеников Валентина Громова и Александра Траугота.
Александр Арефьев (1931-1978) – настоящая легенда советского андеграунда. Именно с него началась новая волна послевоенного неофициального искусства. Будучи подростком, во время учёбы в средней художественной школе при Академии художеств он сплотил вокруг себя группу единомышленников, назвавшуюся Орденом Непродающихся Живописцев (ОНЖ)и проповедовавшую активный художественный поиск исвободу самовыражения. Арефьев начинал в лучших традициях импрессионистов, затем разработал свою легко узнаваемую манеру, позже, в конце 1960-х годов, увлёкся Филоновым и опытами по расширению сознания, что повлекло за собой формирование ещё одного направления его творчества.
Наиболее яркий и плодотворный период его деятельности приходится на середину 1950-х годов, когда он создавал сотни графических листов, бытописующих неприглядную действительность. В странных и страшных образах рисуется непарадная жизнь ленинградских дворов и окраин. Он увлекался мифологией и историей, создал масштабную "Античную серию", пробовал себя в мелкой пластике, коллажах, иллюстрации и даже сделал несколько эскизов памятника защитникам Ленинграда. Художника интересовали не люди, как личности, а их тела в предлагаемых, как правило, очень жёстких обстоятельствах. В работах последнего периода он больше увлечён схематическими построениями, а затем и вовсе начинает изображать свои параноидальные видения.