Дзен
ВК
еженедельной рассылке
Телеге.
Участники выставки: Кирилл Аграновский, Елена Бочарова, Ксения Бурланкова, Евгения Гладкая, Ярослава Данилюк, Олег Дун, Ирина Захарова, Дарья Лаврова.
Александр Кондратьев, художник, основатель группы «Ш.В.А»:
Неофициальная художественная жизнь Ленинграда начала восьмидесятых была таковой: старшее поколение художников выходило из «подполья» (мой учитель отважился на ряд выставок в Прибалтике), молодежь слипалась в группировках вокруг тех или иных авторитетов. Старшие наставляли, молодежь впитывала. Но были и школы, где, в буквальном смысле, велись занятия. Например, Ю.А. Нашивочников с группой учеников развивал идеи О.А. Сидлина. Я продолжал традиции длугач-зайцевской школы, сильно сдобрив ее кубофутуристическими идеями и нестандартными пространственно-перспективными построениями. Результатом этих занятий стали несколько поколений художников, объединившихся в группы «Кочевье», «Ш.В.А.», часть из них работали независимо, часть – совместно с близкими нам художниками. Например, с группой «Равновесие».
Если «Кочевье» обладает присущей их идеологии монолитностью в художественном языке и образно-сюжетном плане, то группа «Ш.В.А.» более свободна в трактовке форм, выборе сюжетов и жанров. В отличие от архетипичных образов группы «Кочевье», живопись «Ш.В.А.» обращена к личностным качествам своих героев.
Эксперименты с живописной поверхностью, фактурой, привели представителей «Ш.В.А.» к использованию нетрадиционных материалов: гофрокартону (Е. Гладкая, К. Бурланкова), геотекстилю (Е. Бочарова), или вовсе к электромеханическим системам с использованием проводов, лампочек и т.п. (К. Аграновский). Игровая эпатажность и провокационность, наряду со скрытыми геометрическими построениями (наследие зайцевской аналитической школы) заставляет зрителя переживать противоречивые эмоции. Жанр портрета превращается в иронию и даже гротеск.
Размеры форматов также играют немаловажную роль: вдруг какой-нибудь портрет вырастает до потолка, заставляя себя уважать, уж хотя бы только за это. Такой благородный, и, можно сказать, возвышенный жанр, как ню, также подвергается иронической колкости и даже по-женски злобной колкости. Ню, по существу, заказ мужской половины человечества, так вот полюбуйтесь, какими мы бываем злюками-гадюками во всей своей красе! Это касается и той серии работ «Голая Ш.В.А.», где они изображают самих себя, или друг друга. Тут уж кипят страсти, иронии и самоиронии. Философский подтекст не очевиден зрителю, но не будь его, все это могло бы показаться просто смешным. Лес вышек электропередач, горящие лампочки, бегущие неизвестно куда синие пролетарии, или ню в лифчике и трусиках в зажатой позе, обклеенные картинками красивой жизни, довольные собой, упитанные красавцы и полнотелые красавицы, разорванные на две горизонтальные части, облитые краской и скукоженные полотнища геотекстиля с вонзенными в них колотыми щепками досок, олицетворяющими деревья, идущими ветвями в верхнее полотно, и вниз, в темно-красное полотнище – землю, и там, под кореньями, то, что в конечном итоге остается после нас – скелет. Можно сколько угодно иронизировать на эту тему, но холодок вечности слегка коснется вашей души. Непростые годы перестроечного и постперестроечного периода отложили свой отпечаток на искусстве Петербурга, не исключением стала и группа «Ш.В.А».
