Группа "Фрукты": "Нам комфортно там, где нас понимают"

Наверное, банальный вопрос, но всё же читателям будет интересно: как родилось название "Фрукты"?

Ни для кого не секрет, что истоки нашей группы исходят из ресторанной сети Probka Family. Изначально проект задумывался как "десерт" после ужина для гостей. Недели две мы думали - как бы нам назваться, среди прочих вариантов были и "Фрукты".

После одного из первых выступлений на публике небезызвестный и ныне покойный Георгий Гурьянов (барабанщик группы "Кино") воскликнул "Ну, вы и фрукты!".

В тот же день название нашего бэнда выбрало себя само из множества похожих, но, вероятно, не столь удачных и ярких.

В составе группы 9 человек, и вы пишете свои собственные песни. Наверняка, кому-то что-то не нравится, сложно таким большим коллективом сойтись в одном. Как решаете разногласия?

У нас есть одно самое важное правило: не исполнять песни, которые не нравятся хотя бы одному из участников группы.

Правило это ужасно сложное, и, быть может, потому наша авторская программа разрастается не с такой скоростью как бы всем нам хотелось.

Но стоит отметить, что благодаря ему же, правилу этому, наш состав практически не терпит изменений, ведь мы искренне любим сами то, что несём со сцены.

Если вы не снимаетесь в Вечернем Урганте, то выступаете в клубах. Где себя комфортнее ощущаете? На съёмках в Останкино или на сцене?

Это два абсолютно параллельных мира, в которых мы умудряемся уживаться. Разный саунд, как таковой, разный состав инструментов (акустический и электрический), не говоря о репертуаре, который из программы в программу абсолютно новый. Клубный же сценарий совсем другой, в котором мы ни от чего не зависим - ни от гостей, ни от Вани, ни от музыкального имиджа шоу. Но и то и другое по-своему интересно.

То и другое приносит массу впечатлений и энергии. Нам комфортно там, где нас понимают, а понимают нас в равной степени с полуслова и тут и там.

Конечно, это пришло не сразу, а с опытом. Все-таки, три года стоять каждый день в эфире Первого канала - это ни с чем не сравнимая школа. То же и с клубной публикой. Нас приняли не сразу. Это сейчас к нам на концерты приходит все больше и больше людей, которые приблизительно знают - чего от нас ждать, они, собственно, и приходят за этой эмоцией, а мы с радостью отвечаем взаимностью.

Чем руководствуетесь при выборе песни, чтобы сделать на неё кавер? Какие бы композиции ни за что не стали брать?

Не стали бы брать те композиции, которые нас не вдохновляют. А руководствуемся как раз тем, что вызывает в нас волшебный трепет творчества. Это может быть как и самая известная песня, позволившая нам сделать её абсолютно своей, ни на что не похожей, ни на один из всех существующих на нее каверов, так и какая-нибудь никем не замеченная вещь, несправедливо обойдённая вниманием радиостанций и телеэфиров. Важен только факт вдохновения, желание - сделать для этой песни свою собственную оправу, благодаря которой она "заиграет" по-фруктовому.

Вы изначально питерская группа, расскажите о том, как поменялась ваша музыка при переезде в Москву? Поменялась ли? А образ жизни?

Москва учит не париться. Она даёт множество возможностей и говорит: "Хочешь петь - пой!", "Пишешь песни - покажи их своей публике, я столь огромна и многогранна, что хорошая песня здесь всегда найдёт своего слушателя!". И вот если прислушаться и начать вести диалог не со своим внутренним художником, а с самим городом, то можно узнать много нового о себе, о своих профессиональных возможностях.

Музыка поменяться вряд ли может, она либо льётся через край, либо нет, а вот отношение к ней очень зависит от того - где ей дано пролиться. Нужно быть смелым, чтобы "петь себя", чтобы дать новой песне шанс появиться. Живя в Петербурге, музыкантам очень свойственно писать одну и ту же песню годами.

Вечно она недостаточно хороша, не совсем готова. Так и ныряют все эти музыкальные потуги на дно Невы, наверняка, там уже целое царство неспетых, отверженных самим же автором, собственных и наверняка удивительных песен. Такой уж этот город романтичный, но капризный. Москва же - это безусловно воронка, она закручивает, но требует, постоянно требует конкретики: дела, слова и новой музыки.