Районы, кварталы: Денис Рубин

Из всех районов Санкт-Петербурга самый загадочный, странный и одновременно самый притягательный для меня – это Васильевский остров. Это очень непонятное место, которое одновременно является центром, или почти центром, города и при этом до сих пор несёт в себе ярко выраженные провинциальные черты.

Находясь на острове, никогда точно не можешь определить, куда именно ты попал – в старый и атмосферный Петербург, в спальный район или большую производственную зону.

Фестивали и хоровые сезоны: куда бесплатно сходить в Петербурге 23-30 ноября

Здесь удивительно красиво и удивительно спокойно. Здесь до сих пор можно найти маленькие двухэтажные дома, деревянные строения или, например, полузаброшенное трамвайное депо. И только здесь, ну, может еще в конце Лиговки, можно найти целый ремесленный квартал. Большие бордово-кирпичные здания, в которых соседствуют кузнецы, скульпторы, авторемонтники и, совершенно неожиданно, редакция крупного петербургского медиа-холдинга.

За очень короткую пешую прогулку вы можете сменить несколько ощущений. Начать путь среди старинных особняков и мощёных улиц, миновать доходные дома 19 века, пройти через конструктивистскую архитектуру века 20-го, дальше к "сталинкам" и "хрущевкам", а в итоге оказаться в порту – с современными высотными зданиями и вечно строящейся набережной, продуваемой всеми ветрами.

Мне одно время посчастливилось жить на Васильевском острове, в доме непонятного возраста, по соседству с Центром имени Курёхина, более известного старожилам под именем кинотеатр "Прибой". Особенно приятно было выгуливать собаку и прямо вместе с ней заходить проведать очередную "Этномеханику" в этот самом центре.

На "Ваське" очень много по-настоящему странных мест, но я расскажу лишь о некоторых из них.

Улица Репина. Ее нужно рассматривать всю – от начала до конца. Потому что путь по ней – это отдельное приключение и абсолютно точно – "выброс" в иную реальность. Особенно впечатляло появление на ней в старые времена, когда все подъезды были открытыми и сквозными, и ты мог с фешенебельной первой линии острова через дом, например, Ивана Андреевича Крылова, вдруг попасть прямиком в 19, а то и 18 век. Потому что улица осталась именно в том времени. Она очень узкая и, главное – вымощена старым булыжником. И дома в ней остались прежние – невысокие, прилепившиеся один к другому, полные потайных закоулков и двориков. Где-то остались дровяные каретные сараи, где-то – куски оград и лепнин. Где-то – обязательный алкоголик, лежащий около подъезда как минимум двести лет. Архетипично лежащий.

Если вам повезет – а шансов на это очень много – вы обязательно застанете на этой улице съёмки какого-нибудь очередного исторического фильма. И тогда абсолютно органично здесь будут смотреться солдаты в царских мундирах, пропойцы из книг Достоевского или бомбисты-народовольцы. В такие минуты дома обретают старинные вывески – типа "Торговля купцов Бармалеевыхъ". Очень часто эти вывески забывают снять. И "Торговля" радует глаз прохожих еще многие годы спустя.

Если идти дальше – вглубь острова – ты оказываешься на пешеходной 6 линии В.О. И это, наверное, единственное место в городе, которое по-настоящему напоминает Европу. Здесь "пешеходность" смотрится абсолютно органично. Здесь всегда играют уличные музыканты, куча людей сидит на лавочках круглосуточно, а общий тон задают студенты, чьи учебные заведения находятся тут на каждом шагу, и местные алкоголики – потому что они – это обязательная составляющая любого аутентичного спального района Петербурга.

Самое европейское кафе на этой улице – это "Жан-Жак", одно из четырех французских бистро, открытых в Петербурге моим старым другом Дмитрием Борисовым. Недано я узнал от него, что французское кафе – во всем мире является таким негласным символом свободы. Здесь этот дух ощущается абсолютно точно. И здесь абсолютно точно – вкусно и можно сидеть очень долго.

Пройдя чуть дальше – завернув за знаменитую и невероятно красивую снаружи и внутри, аптеку Пеля, вы можете неожиданно для себя обнаружить двор, а в том дворе - очень странный объект - башню неизвестного предназначения, старой кирпичной кладки, скорее всего созданную для каких-то пожарных или смотровых нужд. Но хочется думать, что главный ее смысл – конспирологический. Так как каждый кирпичик башни пронумерован по какому-то неведомому принципу.

Когда я впервые увидел эти числа, я долго ломал голову над данной загадкой. Пока, спустя несколько лет, на организованный нами кинофестиваль не пришла документальная лента, посвященная тому как один известный художник-акционист – запамятовал его имя, к сожалению – как раз и занимается тем, что тщательно нумерует каждый кирпичик. Вот таким неожиданным образом – старая утилитарная конструкция соединилась с современным искусством. Не очень понятно зачем. Зато – превратилась в сумасшедший урбанистический объект.

Буквально через несколько шагов – в первом же дворе 8-ой линии, если идти по ней от Большого проспекта, – вы сможете увидеть еще один "невольный" арт-объект. Какие-то доброхоты-благоустроители территорий, руководствуясь, я думаю, исключительно благими намерениями, построили детскую песочницу в виде мозаичного китайского дракона. И это смотрится очень концептуально. Двор с драконом – это практически берлинский стиль, где подобные проявления буйной фантазии художника можно встретить в самых неожиданных местах. Другое дело – что в нашем случае подобное искусство появляется не благодаря, а вопреки чьей-то художественной доброй воле.

Пройдя еще минут пятнадцать, мы попадем к тому месту, о котором я уже говорил в начале – центру "Прибой", превратившемуся в международный культурный центр. Обычный типовой кинотеатр, сохранивший все формальные архитектурные признаки оного. Только в нём теперь поселилась совершенно новая и безумная жизнь.

В этом, понемногу ветшающем здании минимум четыре раза в год собирается толпа людей и толпа артистов со всего света. Благодаря стараниями Анастасии Курёхиной, это место превратилось в оплот современной музыкальной культуры.

Иногда, конечно, культура эта чудовищно диссонирует с ветхим антуражем здания, но в основном скорее наоборот – попадает в удивительный резонанс – и в итоге, опять же, выглядит вполне по-европейски. В любом случае – посмотреть, например, на выступление Dub FX среди старых советских стен, потолков и кресел – увлекательный экспириенс. А такое было, – отвечаю авторитетно – так как сам приложил к этому руку.

Завершить путешествие я хочу на том месте, с которым связаны последние четыре года моей жизни. Это музей Эрарта. На месте старого и разрушенного завода "Каучук", по соседству с ещё одним памятником уходящей эпохи – ДК имени Кирова, четыре с половиной года назад вырос крупнейший негосударственный музей современного искусства в России.

Здесь нет ничего ветхого. Здесь всё невероятно технологично, удивительно даже для многих туристов. А дети здесь, например, очень любят ездить на стеклянных лифтах. И, да, здесь нет бабушек-смотрительниц.

И каждый день здесь вырабатывается какая-то правильная энергия, благодаря которой на всех уровнях ощущается как район вокруг превращается в место силы. Здесь, что удивительно, даже не обязательно смотреть на экспозицию или посещать события, которые мы организовываем с какой-то бешенной интенсивностью.

Здесь можно просто пробраться на балкон третьего этажа, подгадать так, чтобы это был майский или июньский день – и наслаждаться удивительной атмосферой, которая сочетает в себе ощущение причастности к современной кипучей артистической жизни и одновременно полное, практически санаторное спокойствие.

Вид на город и жизнь здесь становятся так хороши, что, кажется, с Васильевс кого острова совсем не нужно больше никогда никуда уходить. Все-таки Иосиф Бродский точно знал, о чём он пишет в одном из самых знаменитых своих стихотворений.