Дзен
ВК
еженедельной рассылке
Телеге.
Живое пространство.
Алексей Смоловик, Владимир Загоров, Ирина Аннина, Юлия Сопина
Пленэр (франц. plein air, буквально — открытый воздух) в живописи, термин, означающий передачу в картине всего богатства изменений цвета, обусловленных воздействием солнечного света и окружающей атмосферы. Пленэрная живопись сложилась в результате работы художников на открытом воздухе (а не в мастерской), на основе непосредственного изучения натуры с целью возможно более полного воспроизведения ее реального облика.
19 мая в пространстве «Art Space SPb» открывается выставка «Живое пространство». Четверо петербургских художников – Алексей Смоловик, Владимир Загоров, Ирина Аннина и Юлия Сопина – осмысляют пространство в разных его значениях.
Проблема пространства в искусстве – пожалуй, основополагающая: пространство – это и есть концепция, и особенно это актуально для «плоской» картины, которой пространственность надо еще придать. Но если эпоха Возрождения придумала иллюзорность, то есть кажимость пространства, то искусство ХХ века от этого отказалось: теперь главное – создать не иллюзию, а свое собственное пространство, передать сигнал из внешнего мира – во внутренний. С полным правом можно сказать, что пространство современной картины – это прямое послание к зрителю, и главное для зрителя – это послание «прочитать».
Участники выставки обыгрывают тему пленэра – «открытого воздуха». Но если для художников прошлого принципиальным был именно выход на улицу из мастерской, то для художников нынешних – выход из жизнеподобия в мир души. Ведь если наедине с собой хорошо, то и дышится легко, в лесу ли ты, в мастерской или даже на шумной улице. Да-да – большая часть «пленэра» на выставке посвящена именно Петербургу, ведь в пространстве нашего города органично соединились всевозможные стили и направления (и всем хватило места!), и в то же время оно находится на стыке человеческой культуры и природы.
Как это передать, ежели нельзя объять необъятное? Только при помощи импрессионизма – не в узкоспециальном смысле слова (хотя – почему нет?), а в смысле – перенося на холст свое впечатление, запечатлевая его, давая возможность увидеть привычное пространство другими глазами.
Алексей Смоловик четко разделяет пространство городское и «первозданное»: практически монохромные пейзажи из серии «Русская нирвана» сменяются яркими красками и геометризованными формами города.
Для Владимира Загорова такого различия нет: в пейзаже могут быть строения, может не быть, а если уж есть – они становятся неотъемлемой его частью. Здание в конце аллеи имеет такое же отношение к аллее, как деревья.
Пейзажи Ирина Анниной конкретны, очень узнаваемы: это – тот самый «непарадный» Петербург, который создает неповторимый облик города не меньше, чем дворцы и магистрали. Вместе с художницей мы проходим по линиям Васильевского острова, заглядываем на судоверфь или смотрим из окна во двор-колодец.
Зритель, увидев натюрморты Юлии Сопиной, возможно, удивится: при чем здесь пленэр? Но это только на первый взгляд. Одиночество букета в вазе напоминает нам о пространстве внутреннем, а черный кот, задумчиво глядящий в окно, – о границе и вместе с тем нераздельности этих пространств.
В конце концов, у ленты Мебиуса, как мы знаем, всего одна поверхность, хотя и кажется, что две…
Татьяна Кириллина
Алексей Смоловик, Владимир Загоров, Ирина Аннина, Юлия Сопина
Пленэр (франц. plein air, буквально — открытый воздух) в живописи, термин, означающий передачу в картине всего богатства изменений цвета, обусловленных воздействием солнечного света и окружающей атмосферы. Пленэрная живопись сложилась в результате работы художников на открытом воздухе (а не в мастерской), на основе непосредственного изучения натуры с целью возможно более полного воспроизведения ее реального облика.
19 мая в пространстве «Art Space SPb» открывается выставка «Живое пространство». Четверо петербургских художников – Алексей Смоловик, Владимир Загоров, Ирина Аннина и Юлия Сопина – осмысляют пространство в разных его значениях.
Проблема пространства в искусстве – пожалуй, основополагающая: пространство – это и есть концепция, и особенно это актуально для «плоской» картины, которой пространственность надо еще придать. Но если эпоха Возрождения придумала иллюзорность, то есть кажимость пространства, то искусство ХХ века от этого отказалось: теперь главное – создать не иллюзию, а свое собственное пространство, передать сигнал из внешнего мира – во внутренний. С полным правом можно сказать, что пространство современной картины – это прямое послание к зрителю, и главное для зрителя – это послание «прочитать».
Участники выставки обыгрывают тему пленэра – «открытого воздуха». Но если для художников прошлого принципиальным был именно выход на улицу из мастерской, то для художников нынешних – выход из жизнеподобия в мир души. Ведь если наедине с собой хорошо, то и дышится легко, в лесу ли ты, в мастерской или даже на шумной улице. Да-да – большая часть «пленэра» на выставке посвящена именно Петербургу, ведь в пространстве нашего города органично соединились всевозможные стили и направления (и всем хватило места!), и в то же время оно находится на стыке человеческой культуры и природы.
Как это передать, ежели нельзя объять необъятное? Только при помощи импрессионизма – не в узкоспециальном смысле слова (хотя – почему нет?), а в смысле – перенося на холст свое впечатление, запечатлевая его, давая возможность увидеть привычное пространство другими глазами.
Алексей Смоловик четко разделяет пространство городское и «первозданное»: практически монохромные пейзажи из серии «Русская нирвана» сменяются яркими красками и геометризованными формами города.
Для Владимира Загорова такого различия нет: в пейзаже могут быть строения, может не быть, а если уж есть – они становятся неотъемлемой его частью. Здание в конце аллеи имеет такое же отношение к аллее, как деревья.
Пейзажи Ирина Анниной конкретны, очень узнаваемы: это – тот самый «непарадный» Петербург, который создает неповторимый облик города не меньше, чем дворцы и магистрали. Вместе с художницей мы проходим по линиям Васильевского острова, заглядываем на судоверфь или смотрим из окна во двор-колодец.
Зритель, увидев натюрморты Юлии Сопиной, возможно, удивится: при чем здесь пленэр? Но это только на первый взгляд. Одиночество букета в вазе напоминает нам о пространстве внутреннем, а черный кот, задумчиво глядящий в окно, – о границе и вместе с тем нераздельности этих пространств.
В конце концов, у ленты Мебиуса, как мы знаем, всего одна поверхность, хотя и кажется, что две…
Татьяна Кириллина
Подписаться:
