Андрей Горбатый: "Наш спектакль — это такая северная история для северных детей"

"День, когда я проснулся" — первый детский спектакль как для Городского театра, так и для вас как для режиссера. Расскажите, как возникла идея сделать именно детскую постановку?

Идея сделать детский спектакль принадлежала художественному руководителю Городского — Наталии Сергеевне Лапиной. Мы знакомы с ней по Театру "Мастерская", и она пригласила меня попробовать себя в качестве режиссера в Городской. Диалог с маленьким зрителем всегда накладывает мощный отпечаток на весь процесс сочинения и на подбор выразительных средств. Мне кажется, в каждом человеке внутри много еще не до конца прожитых историй из детства. В спектакле "День, когда я проснулся" я решил рассказать про свои.

Ярмарка Port Art Fair, концерт HammAli & Navai и День Манула: куда пойти в Петербурге 19 – 25 апреля

Что вы взяли за литературную основу спектакля "День, когда я проснулся" и почему? Возможно вы открыли для себя что-то новое?

Лично мне близка Скандинавия, особенно, конечно, Астрид Линдгрен. Я все же играю Малыша из ее сказки "Малыш и Карлсон". Вообще говоря, наш спектакль — это такая северная история для северных детей. В основе лежит традиционный фольклор, но в нем также много считываемых намеков и отсылок на всем нам с детства известных авторов, например, Туве Янссон.

"День, когда я проснулся" — история о взрослении. С помощью чего вы решили рассказать ее? На каком языке вы говорите с детьми об этой важной для них теме?

Процесс взросления всегда связан со страхом и одиночеством. И именно через преодоление этих чувств мы взрослеем. Мне хотелось показать, как ребенок, оставшись один, без защиты, в новом для него мире, проходит этот трудный путь. Это действительно непросто, поэтому родился своеобразный язык: мы говорим с детьми серьезно, без сюсюканья. Дети гораздо острее взрослых чувствуют правду. Это непростая тема, но конец в спектакле — добрый и светлый.

История спектакля находит отражение в вашем собственном детстве? Вы переживали что-то созвучное?

Да все мы переживали, и я тоже не исключение. Трудно выделить что-то одно... Например, когда я уехал учиться в Питер. Мне было уже 16 лет, но ты как ребенок остаешься один в чужом городе, без мамы с папой, в полной хозяйственной беспомощности: готовить не умеешь, стирать, убирать, решать вопросы.

Мне кажется, мы через такие этапы проходим несколько раз в жизни: и в самом детстве и потом — когда уже немного взрослеем, но по факту все равно остаемся детьми.

Расскажите немного о работе с художником — Александром Якуниным. Как создавалось художественное оформление спектакля, к чему вы пришли?

Так как история у нас северная, мы отталкивались от скандинавских интерьеров. Главной задачей было воплотить зиму осязаемо, атмосферно, наглядно. Но вместе с тем необходимо было пространство для игры. У нас получилось такое свободно-снежное пространство.

А кто подбирал музыку к спектаклю? Какие композиции будут сопровождать действие?

Музыку искали по похожему принципу. Север, зима, одиночество. Заглавные темы принадлежат эстонской певице Марье Нуут, а на контрасте в летних эпизодах звучит и рок-н-ролл, и самба, и немецкие народные мотивы. Музыка должна отражать внутренние изменения, а не служить фоном, поэтому мы искали яркий и самобытный материал.

В одном из интервью вы говорите, что одной из самых сложных актерских ролей для вас была роль Малыша в постановке "Малыш и Карлсон" (Театр "Мастерская"). Как этот опыт помог вам в спектакле "День, когда я проснулся"?

Когда я играл Малыша, я понял, что дети не поверят тебе, если ты сам не веришь в то, что происходит на сцене.

Одновременно с этим они радостно включаются в любую игру, в которую ты сам, без остатка, полностью включаешься. Мне кажется, с детьми можно и нужно говорить на серьезные темы, потому что они все понимают. По-своему, конечно, но иногда гораздо глубже и интереснее взрослых. Дети свободнее.

Как вы в целом оцениваете этот опыт? Для кого сложнее создавать спектакля — для взрослых или для детей?

Я только начинаю свой путь режиссера. В этом плане очень круто, что Городской театр решается на такие эксперименты. Так что пока что мне сложно сказать.

Волнуетесь перед премьерой? Как вы решите для себя, что всё удалось?

Конечно, волнуюсь. Если то, что я задумал, произойдет на глазах у зрителей по-настоящему, я буду очень рад. Спектакль и его создание — это процесс. Причем, мне кажется, он вряд ли когда-либо приходит к окончательному результату.