«Астрача, 1941» – единственный в восточной части Ленинградской области музей, посвящённый Великой Отечественной войне и рассказывающий о Тихвинской наступательной операции.
Реклама
Музей Астрача, 1941
|
|
|||||||||||||||||||
Подпишитесь на
Дзен,
ВК и
Яндекс.Новости.
Самое важное, но редко - в
еженедельной рассылке и
Телеге.
Дата открытия на сайте: 21.11.2022
|
Прошедшие события, Астрача 1941
Официальная группа Вконтакте
Музей "Астрача, 1941"
вчера в 13:02
🔥 Эвакогоспиталь № 1926 в Бокситогорске (часть 3)
Мы продолжаем публиковать фрагменты воспоминаний начальника ЭГ-1926 Василия Семёновича Абельдяева.
________________
УЧАСТИЕ ДЕТЕЙ В ОБСЛУЖИВАНИИ РАНЕНЫХ
Сама по себе сортировка не устранила выжидательного напряжения среди раненых, обессиливших от ранения, потери крови и уставших от самой дороги. Отправка одному госпиталю целого эшелона раненых была неудачным экспериментом в деятельности старшего начальника Бокситогорской группы госпиталей, но раненые разгружены, нужно было чем-то отвлечь и занять их внимание. На помощь пришли дети, члены семей военнослужащих, прибывших вместе с родителями из Старого Оскола и Вологды и дети оставшихся рабочих алюминиевого завода, проживавших здесь же, в бараках, вместе с семьями военнослужащих госпиталя.
Вожаком явился Гена Трофимов, десятилетний сын медицинской сестры С. В. Трофимовой. Вместе с ним активное участие принимал Эдуард Шевелев, 9 лет, тоже сын медсестры. Лёня Карамышев, 9 лет, сын политрука, а из девочек – Люся, 7 лет и Нина, 10 лет, – дети начальника медицинского отделения военврача Стерлиговой М. Г. и самой старшей 13-летней Лили Дмитриевой, дочери начальника вещевого довольствия. Объединил и возглавил инициативную роль ребят в оказании помощи раненым старший политрук госпиталя Кушков.
Началось с помощи в умывании и кормлении завтраком. С большим чайником в руках, от тяжести которого дети перегибались, с полотенцем через плечо и с мылом, они переходили от одного го раненого к другому, прося подготовиться и первому завтраку, умыть руки и лицо, а если кто не мог –своими руками осторожно умывали и утирали.
Появление детей с добрыми намерениями оказать помощь в мытье рук и лица, как бы разбудила раненых от испытываемых ими мук и на угасших ещё представлений боевой обстановки. Превозмогая боль, раненые при виде детей улыбались и охотно принимали их помощь. Дети же, чувствуя себя на положении взрослых и сознавая, какое большое они делают дело, с удвоенной осторожностью мыли загрубелые руки и обветренные лица раненых. Своим участием дети отвлекали раненых от напряжённых дум в такой период вынужденного ожидания очереди на хирургическую обработку.
Вслед за мытьем дети разнесли каждому раненому по 400-граммовой кружке свежезаваренного, крепкого, сладкого, горячего чая с добавлением 100 граммов водки и по большому куску хлеба, густо смазанного маслом. Многие после этого почувствовали облегчение и заснули. Главное, что был ликвидирован ропот напряжения, вызванный скоплением такого большого числа раненых в оказании хирургической обработки.
На этом знакомство детей с ранеными не закончилось. Наоборот, только что открывался путь большой детской дружбы, для одних продолжавшиеся считанные дни до первой эвакуации, а для других растягивался на более продолжительный срок. Дети прочно вошли в быт раненых, тем более, что в Бокситогорске некому было шефствовать над госпиталем, там не было ни одного предприятия, кроме госпиталей, военных частей и небольшого количества оставшегося населения. Дети заменили собой взрослых шефов.
Продолжением знакомства около санпропускника послужило написание писем, чтение газет, игра на патефоне, занятные разговоры на военные темы. Патефон долгое время был одним из культурных развлечений, и какое горе было испытано главным культ-егерем среди раненых Геной Трофимовым, когда разбилась, чуть не до дыр, заигранная пластинка "Вальс на сопках Манчжурии". Коронным номером культурного развлечения раненых была песня "Синий платочек", которую исполняла с большим душевным подъёмом девочка Лиля Дмитриева. Бесконечные повторные вызовы служили наградой за хорошее исполнение, доставлявшее удовольствие раненым. Трогательны эти картины развлечения раненых детьми.
Остаток первого дня и в последующие два дня, пока не были обработаны все поступившие раненые, дети не покидали их. Они по силе возможности участвовали в кормлении и обслуживании, что приносило облегчение и радость от такого общения с детьми, ощущавших гордость за свою причастность и великому делу помощи раненым. Ребята искали подвига и находили его в своём ухаживании за ранеными или участием в накатывании гипсовых бинтов, приготовлении операционного и перевязочного материала или выполнение каких-либо других работ. Помощь детей прочно вошла в быт госпиталя, но она особенно проявлялась в дни большого поступления.
Теперь эти дети, спустя более тридцати лет, сами стали родителями, но своего участия в обслуживании раненых в Бокситогорске не забыли. Главный вожак этой "Тимуровской команды" Гена Трофимов является теперь капитаном II ранга Военно-Морского флота, Нина Стерлигова – корабельный инженер, Люся Стерлигова – инженер-текстильщик, а "Синий платочек" – Лиля Дмитриева – инженер-химик. Им будет что рассказать своим детям о своих маленьких патриотических делах в деле обслуживания раненых ЭГ-1926. Судьба остальных детей военнослужащих госпиталя, а тем более тех, родители которых не работали в госпитале – остаётся неизвестной.
_________________
P. S. Василий Семёнович Абельдяев в своих воспоминаниях называет имена детей только сотрудников госпиталя. При этом он говорит и о том, что в работе госпиталя принимали активное участие и "дети оставшихся рабочих алюминиевого завода".
Молодая женщина на четвёртом фото – Евдокия Андреевна АНТАШОВА.
Она 1930 года рождения. На фото ей 23 года. Более ранних снимков не сохранилось.
Её мама, Акулина Ивановна, с октября 1942 года работала санитаркой в ЭГ-1926 вплоть до конца его пребывания в Бокситогорске, а потом сразу же была переведена в ЭГ-1500.
В семье сохранились воспоминания, что Дуся Анташова была очень голосистой девчонкой и, видимо, очень бойкой. Она пела песни военных лет и плясала для раненых, давая, своего рода, концерт по заявкам.
Одной из её любимых присказок по жизни, по воспоминаниям родственников, была такая: "И петь будем, и плясать будем, а смерть придёт, помирать будем..."
Дуся находила в себе силы радовать раненых и поддерживать свою маму весёлостью и добротой, не смотря на то, что перед самым прибытием ЭГ-1926 в Бокситогорск в 21 год погиб под Орлом 8 июля 1942 года её старший брат.
О Дусе Анташовой нам рассказала .
(Продолжение следует)
#Астрача1941
20.11.2024 в 16:15
В зоне СВО при выполнении боевых задач погиб Михаил Юрьевич Максимов.
До того, как добровольцем пойти на фронт, Михаил работал в нашем музее охранником.
Он интересовался историей, был человеком неравнодушным, отзывчивым и порядочным. А ещё Михаил передавал в фонды музея предметы, которые хранились в его семье.
Прощание состоится завтра, 21 ноября, с 9.00 в прощальном зале
по адресу: г. Тихвин, ул. Карла Маркса, 68/3.
Похоронен Михаил Юрьевич будет на Тихвинском городском кладбище.
Светлая память нашему Мише...
Соболезнования его родным и близким.
19.11.2024 в 13:05
🔥 Эвакогоспиталь № 1926 в Бокситогорске
(часть 2)
Мы продолжаем публиковать фрагменты воспоминаний начальника ЭГ-1926 Василия Семёновича Абельдяева.
_______________
ПРИЁМ РАНЕНЫХ В БОКСИТОГОРСКЕ
В Бокситогорске госпиталь входил в состав фронтовой базы Волховского фронта. Со времени переезда и до половины сентября подчинялся управлению МЭП-I , находившегося в городе Тихвине, на территории Тихвинского монастыря. Начальником местного эвакопункта был военврач I ранга ПЕВЗНЕР. Со второй половины сентября МЭП-I реорганизован в МЭП-99. Начальником его назначен военврач I ранга МЕЙЛАХ.
В Бокситогорске было уже дислоцировано четыре госпиталя, ЭГ-1926 был по счёту пятым. Старшим начальником группы эвакогоспиталей был начальник ЭГ-3412 военврач II ранга Василий Васильевич ИВАНОВ. Этот госпиталь выполнял функции эвакосортировочного госпиталя при поступлении и эвакуации раненых.
Работа госпиталей фронтовой базы находилась в непосредственной связи с боевыми операциями на фронте. Подготовка к ним затрачивала все виды обеспечения боя, в том числе и готовность фронтовых госпиталей к приёму раненых. Опыт войны показал, что штатное число развёрнутых коек не считается мерилом готовности госпиталя к работе. Законом готовности установлено считать обеспеченность приёма двойного количества раненых по отношению штатного числа коек. Для ЭГ-1926 это составляло 1200 мест. О койках не могло быть и речи, так как не было такого числа коек, да и не было столько места, чтобы можно было где их поставить. Возместить недостающее число мест возможно было поделкой .
Строительство нар стало самым главным и острым вопросом в подготовке госпиталя к первому обслуживанию раненых с какой-то боевой операции на фронте. Всё же к началу приёма раненых оказалось развернуто всего 600 коек, из них в первом, втором и третьем отделениях по 140 коек и в четвёртом отделении, в бараке, 180 мест на нарах. В главном корпусе, в заводоуправлении на 2-м этаже разместился операционный блок, а на первом этаже - специальные службы и кабинеты, как аптека, лаборатория, рентгенкабинет и физиотерапевтический кабинет.
К приёму раненых готовились, а появление их оказалось совершенно неожиданным. 30 сентября 1942 года, в среду, без предупреждения, около 9-ти часов утра к санпропускнику подали санлетучку с ранеными в количестве около четырёхсот человек.
Так распорядился старший начальник Бокситогорской группы госпиталей военврач II ранга Иванов В.В.
Неожиданность подвоза раненых паники не вызвала, но оказала влияние на быстроту разгрузки и времени начала обработки. Мобилизован был весь личный состав госпиталя на разгрузку, большой задержки в этом не произошло. С готовностью подогрева воды началась хирургическая обработка раненых.
Труднее оказалось с размещением в ожидании хирургической обработки. Приёмник рассчитан на 150, максимум 200 человек, не больше. Разместить же 400 человек было невозможным. Хорошо, что был на редкость тёплый осенний день. Он притягивал к себе, почему раненые, все, кто мог, вышли из барака и разместились, сидя и лёжа на земле, около санпропускника.
Тревожило другое: обработать такую уйму раненых было невозможно за сутки. При напряжении всех сил в течение 24 часов непрерывной работы удавалось подвергнуть полной хирургической обработке с наложением гипсовых повязок и производством операций не более 150 человек. Следовательно, на обработку всех поступивших требовалось не менее трёх суток. Это создавало тревожную обстановку среди раненых, уставших за 3-4 суток, истекших со времени ранения, и нуждавшихся в срочной хирургической обработке и надёжной иммобилизации повреждённых конечностей.
Разрядить создавшееся напряжение среди раненых несколько помогала сортировка на очередность хирургической обработки. На обработку в первую очередь отбирались отяжелевшие раненые или нуждавшиеся в срочной замене повязки или иммобилизации повреждённой конечности.
Ещё с Вологды утвердился порядок обязательного измерения всем поступающим раненым и больным температуры и исследование крови на определение скорости оседания эритроцитов и количества гемоглобина. В отдельных случаях проводилось общее исследование крови. Результаты этих исследований помогали ориентироваться при сортировке по отбору раненых на первоочерёдность обработки.
(Продолжение следует)
#Астрача1941
16.11.2024 в 11:33
🔥Эвакогоспиталь № 1926 в Бокситогорске
(часть 1)
16 июля 1942 года эшелон с персоналом и оборудованием эвакуационного госпиталя № 1926 прибыл из Вологды в Бокситогорск.
Этот госпиталь был сформирован в Старом Осколе и начал работу буквально в первый день Великой Отечественной войны.
Специализацией госпиталя было лечение раненых в крупные суставы и с повреждениями трубчатых костей верхних и нижних конечностей.
Только 3 февраля 1944 года госпиталь покинет Бокситогорск, проработав здесь в общей сложности 577 дней.
Про ЭГ №1926 вы, вероятно, читали, но это, скорее всего, были публикации достаточно отрывочного характера, не позволяющие в полной мере представить происходившие события.
Мы нашли воспоминания о работе ЭГ № 1926 в годы войны его начальника – Василия Семёновича Абельдяева – и хотим познакомить вас с ними, по возможности иллюстрируя рассказ фотографиями именно "бокситогорского периода" работы этого госпиталя:
______________
РАЗМЕЩЕНИЕ ГОСПИТАЛЯ
15 июля 1942 года, в среду, госпиталь выехал военно-санитарным поездом в Бокситогорск, куда и прибыл на следующий день, в четверг, утром.
Для размещения вначале предоставили три двухэтажных стандартных дома, по своей ветхости не пригодных ни для госпиталя, ни для жилья. Затем было предоставлено девять одноэтажных бараков, в которых разместили санпропускник, пищеблок, столовую личного состава, прачечную, склады, управление госпиталя и личный состав.
Прежде чем занимать, их надо было отремонтировать.
В санпропускнике устроена котельная для отопления и подогрева воды, по помещению проведена система отопительной разводки и подведена в моечную горячая и холодная вода, оборудованы душевые установки. Отдельно оборудована прачечная с водогрейными котлами и сушилкой, оборудован пищеблок, столовая, склады. Все здания внутри отштукатурены, подготовлены для развёртывания в них специальных служб и под жильё личного состава. Все работы были проведены силами личного состава. В Бокситогорске жителей оставалось мало, надеяться можно было только на самих себя.
Оказалось весьма удобным, что непосредственно к санпропускнику, на расстоянии 8-10 метров проходила ветка, идущая от станции на бокситный рудник. Это избавляло от необходимости перевоза со станции раненых на машинах. Одновременно и создавало трудности с размещением раненых в ожидании обработки, так как поезда приходили полностью загруженными ранеными в количестве нередко до 250-300 человек и более, при вместимости приёмника в 150-200 человек.
Санпропускник состоял из приёмной и ожидальни, из раздевальни и моечной, центральной перевязочной на шесть столов, она же использовалась и как малая операционная, гипсовальная и сушилка для гипсов, и последней комнатой была ожидальня развоза обработанных раненых по отделениям.
Большие трудности встретились с выделением здания для размещения медицинских отделений. Бокситогорск, вновь создаваемый промышленный город, центром которого являлся алюминиевый завод, сооружённый на базе добываемых здесь же боксит. С приближением немцев к Ленинграду, завод демонтировали и оборудование увезли на Восток. На заводе осталась охранная группа во главе с несколькими инженерами и двумя десятками рабочих.
На территорию демонтированного завода не пускали и тем более в пустовавшее громадное трёхэтажное здание заводоуправления с выходом на наружную сторону от завода.
От предполагаемого санпропускника оно отстояло на расстояние не более 150 метров, и мимо этого здания пролегала, идущая от санпропускника в направлении рудника железнодорожная ветка. Подход железнодорожной ветки и к санпропускнику, и к зданию управления, как нельзя лучше отвечал требованиям приёма и эвакуации раненых.
Оставшаяся администрация завода категорически отказала передать госпиталю здание заводоуправления под размещение медицинских отделений и служб. Только вмешательство филиала Ленинградского Обкома партии, размещавшегося тогда в Тихвине, повлияло на администрацию демонтированного завода отдать под госпиталь здание бывшего заводоуправления. На этом исчерпывались возможности для открытия в нём госпиталя. С демонтажем теплоэлектроцентрали заводские помещения и весь посёлок лишался света и тепла. Водопровод сохранялся и действовал. На очереди стоял самый главный вопрос: как отопить здание и как обеспечить его электросветом?
Благодаря инициативе начальника квартирно-эксплуатационного отдела АВДЕЕВА Михаила Григорьевича были разысканы два отопительных котла марки Стребеля и вертикальный котёл Жухова. К зданию заводоуправления пристроена котельная, а умелые руки слесаря-сантехника КОРОЛЁВА Алексея Яковлевича смонтировали котёл для отопления и под пар, для получения через бойлер горячей воды в душевые комнаты корпуса. Топливная проблема, главным образом с помощью этих работников, была разрешена до начала отопительного сезона, От этой котельной госпиталь пользовался теплом до февраля 1944 года – времени передислокации его в Новгород.
Нельзя не сказать добрых слов в адрес слесаря Королёва А.Я. Он состоял в штате вольнонаемных со времени организации госпиталя в Старом Осколе. Как специалист имел бронь. Его золотые руки не один раз выручали госпиталь в трудные минуты жизни. Своим умением настроить любой водогрейный котёл, наладить дезокамеру, сделать железную печь, трубы, исправить краны в водопроводе или исправить канализацию и т.д. делали его незаменимым человеком в повседневном быту госпиталя, добрый характер и весёлый нрав делали его общительным человеком в коллективе.
Без Алексея Королёва не представлялась и жизнь госпиталя. Везде он требовался и всюду поспевал, в любое время дня и ночи, безотказно, что-то исправляя в служебных помещениях или в личном быту работников. Много трудностей пришлось испытать госпиталю, когда в июле 1943 года Королёв, после снятия брони, был взят на фронт, получил тяжёлое ранение в область левого плечевого сустава, лежал в госпитале. Дальнейшая судьба его остаётся неизвестной. Домой, в Старый Оскол, он не вернулся.
Решение второй проблемы – электросвета, имеет несколько длинную историю. Начало её ни чем не связано с электроосвещением, а затрагивает перемещение по службе заведующего складом обозно-вещевого довольствия госпиталя старшину КОЛБАСИНА Ивана Александровича. Его, как знающего, опытного работника в деле вещевого довольствия, РЭП-95 переводил к себе в управление, но этот момент совпал с передислокацией ЭГ-1926 в Бокситогорск, где уже был получен приказ о замене должности заведующего складом вещевого довольствия со штатной единицы военнослужащего на единицу вольнонаëмного состава.
Старшина Колбасин И.А. подлежал откомандированию в Вологду. Зная его связи со всякого рода складскими хозяйствами, ему было поручено достать в Вологде на складе демонтированного оборудования генератор. Задание он выполнил успешно.
В половине августа на ст. Большой Двор был выгружен из товарного вагона пассажирского поезда 35-киловатный генератор, весом 1 тонна 200 килограммов. На автомашине генератор доставлен в Бокситогорск, что вселило надежду на возможность оборудования собственной госпитальной электростанции. Старшина Колбасин откомандирован в Вологду в РЭП-95, но его имя с благодарностью вспоминали на всех этапах эвакуации до города Торуна . Свет давал жизнь госпиталю, приносил успех в работе, обеспечивал культурный быт раненых. Личный состав, особенно, оценил значение электросвета, сравнивая его с освещением керосиновыми лампами, а больше всего - коптилками".
(Продолжение следует)
#Астрача1941
12.11.2024 в 15:11
«Я увидел старинный Тихвин...»
В 1990 году был опубликован сохранившийся фронтовой дневник художника-уральца Валентина ЗИМИНА и его рисунки, созданные в это время (Художник на войне: Фронтовой дневник и рисунки В. В. Зимина. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1990).
Гвардии старший лейтенант Валентин Валентинович Зимин родился в 1912 году в селе Невьянское Алапаевского района Свердловской области.
22 сентября 1941 года дипломник Всероссийской академии художеств в Ленинграде Валентин Зимин добровольно ушёл на фронт, начав войну командиром сапёрного взвода в Ораниенбауме.
Воевал на Ленинградском, Волховском, Юго-Западном и других фронтах.
В редкие свободные минуты рисовал.
В мае 1943 года был награждён медалью «За боевые заслуги».
Валентин погиб в октябре (или пропал без вести в августе) 1943 года в одном из боёв в окрестностях города Харькова, когда был начальником армейского библиотечного клуба 4-го гвардейского стрелкового корпуса.
В Свердловске его ждала жена – Рахиль Марковна Леринман, – которую он в дневнике называет Рита.
В его фронтовой жизни был коротенький – в несколько дней – отрезок, когда он находился в Тихвине зимой 1942 года.
Среди иллюстраций в книге, кроме рисунков художника, были и фото трёх «разворотов» его рукописного дневника.
По счастливому стечению обстоятельств один из них как раз «тихвиниана» Зимина. А по «счастливому» потому, что в опубликованном тексте есть пропуски в силу неразборчивости почерка, видимо, автора дневника.
Мы постарались прочесть эти две странички, где речь идёт о Тихвине, по возможности, точно.
При этом, среди опубликованных в книге рисунков тихвинской темы нет, зато на фото разворота дневника оказался интересный нам маленький набросок.
Вот то, что нам удалось прочитать в дневнике Валентина Зимина (построение предложений и пунктуация не изменены).
«16-I-42 г.
Эвакуирован в тыловой госпиталь, вчера поехали в Волхов. Сегодня утром очутились в Тихвине в эвакопункте. Пока сортировка или ещё что-то, но благодаря таким случайностям я увидел старинный Тихвин. Какой всё же красивый весь з раненых. Некоторые особенно небрежны – и не из-за болезни. Город – низкие деревянные дома – обычные для провинции. Много разбитых зданий – от орудий – видимо шли большие бои.
В монастыре – красивее, монастырь, куда мы доплелись и где расположились в низких светёлках кельях (20х15) пришли в 12 ч. дня под жадными взглядами мальчишек – раненые, жалостно-внимательные, всё замечающие глаза женщин.
Скоро будет завтрак, табак, водки нет – вот интересно. Видел могилы немецких «псов-кавалеров», захороненных в ограде монастыря, — и омерзительно, и чуждо как это душе, оскверняет меня.
А не я ли 1-й ругал бабушку за суеверия.
Смешно – даже - но так есть на самом деле – немцы осквернили моё русское, национальное, эстетическое своими крестами. Правда – диная картина такой красавец и это.
18.
Перешли в др. помещение и живём – ждём поезда. Врач не находит чего-то опасного, в лёгких, когда вчера прослушал, но тем не менее отправляет дальше, а я себя чувствую хуже.
Вчера гулял по Тихвину – через силу. Он очень разрушен – сколько бестолкова (?) картина войны трагической...»
#Астрача1941
Главное
Культура победила квадроберов: институт Пушкина выбрал слово 2024 года
Отведать зомби на вкус и зависнуть с Чуваком: заведения Петербурга по мотивам кинофильмов (18+)
NЮ, группа «Фрукты» и шоу «Женский форум»: куда пойти в Петербурге 22 – 28 ноября
Для здоровья, а не для ужаса: как правильно ходить в баню
Петербурженка рассказала, что ей не понравилось в Ереване
Как с выгодой для бюджета поддержать здоровье в период холодов
Лучшее за неделю
Комментарии посетителей (1)
Никогда не было просто сохранить память о героях войны. Это и предметы, и предыстория, и порой случайные обстоятельства, и мотивы людей, и понимание крайней необходимости поступить так или иначе - много из чего получается общая картина в данном случае героической обороны и освобождения Тихвина.
Вещи останутся и еще обязательно найдутся, история написана и напишется. Благодаря Наталье и ее соратникам. И у нас на Новгородчине тоже есть люди, которые ищут и находят родственников солдат по результатам раскопок. Мерецков это и наш генерал, правда это было после Тихвина... Но начало событий было там!
Всякое событие давних времен имеет значение, также как любое событие сегодняшнего дня отзовется в будущем. Оно непременно наступит. Чтобы понять, какое оно будет, нужно съездить в Астрачу, или другое место рядом, и если повезет, то картину будущего без единого слова можно услышать после такой экскурсии, какая была у нас. Ну и спасибо, конечно, хотя это почти ничего не сказать.