Пьеса Михаила Рощина «Эшелон» формально относится к военным пьесам, хотя по сути своей она гораздо глубже и шире. Сочетая в себе лирическое и эпическое начала, она одновременно и рассказывает истории десятка семей, и создает картину одной из самых страшных эпох в российской истории, и раскрывает конфликт «человек и война» – конфликт, в котором формируется и сохраняется личность в условиях катастрофы.
Сюжет охватывает несколько дней второй половины 1941 года. Завод едет в эвакуацию. Мужчины – почти все на фронте, кто по призыву, кто добровольцем. В грузовых вагонах – станки, на свободных местах женщины и дети, вповалку, как придется. Поезд увозит их в неизвестность. Чужие и чуждые друг другу, они вынуждены сосуществовать в тесном замкнутом пространстве, мучительно приспосабливаясь к своему новому временному бытию, каждый миг, каждый шаг, каждый вздох может стать последним: поезд бомбят.
Режиссёр Наталия Лапина поднимает пьесу над бытом. Теплушка становится чистилищем, в котором человек предельно раскрывается, обнажая свою сущность. Жёстко и чётко обрисовываются судьбы людей, вырванных из привычной жизни и выброшенных в пучину войны. Начиная с мелких ярких характерных штрихов, актёры постепенно выходят в обобщённые монументальные образы. Режиссёру принципиален не сюжетный рассказ, а высокое сказание, поэма, легенда. У этой войны женское лицо, как женское лицо у жизни и смерти. Эшелоном едет сама судьба, единый мир, создаваемый населением поезда, сливающийся в целое, звучащий голосом нации, голосом народа.
В пьесе Рощина особое место занимают авторские ремарки — лирические отступления, поэтизированные описания. Режиссёр использует прием, восходящий к структуре древнегреческой трагедии: на сцене наравне с героями действует хор – групповой персонаж, олицетворяющий народ. Хор задает ритм, атмосферу и настроение каждой сцены, каждый персонаж существует в двух ипостасях, то включаясь в сцену, то возвращаясь в единый хор судьбы.
Планшет пола в чёрном пространстве сцены становится то полом теплушки, то вагонной стеной – и зритель может прочитать на нем полустёршиеся надписи о допустимом количестве перевозимых людей и скота, то картой, на которой пассажирки, услышав на полустанке новости, отмечают движение войск. Светлое пятно во мраке, он подобен плоту, на котором сквозь тьму и хаос движутся неизвестно куда случайно встретившиеся люди, и в любую минуту их так же, как и многих других, может поглотить разбушевавшаяся вокруг не подвластная человеку стихия. Их путь не лежит в будущее – они даже не загадывают завтрашнего дня, но они движутся по своему настоящему, полно и неистово проживая каждую минуту. Вагон из мрака выхватывают мелькающие по дороге фонари – то как слепящие прожектора, то как путеводные звезды, то как далекие маяки, и нет другого света этим людям, старающимся не заблудиться во тьме, сберечь самих себя и тех, кто рядом, сберечь не только тела, но и умы и души.
_1.jpg "Гамлет")
_8.jpg "Wanted Hamlet")
_1.jpg "Любовь людей (Невидимый театр)")
