Моцарт и Сальери уже двести лет как заперты вместе в странном пространстве и снова и снова проигрывают ситуацию, в которую их поместил Пушкин. Как очистить классический текст от «затертости» постоянных повторов и цитирований? Опыт Александры Толстошевой «Моцарт и Сальери» использует для этого инструменты перформанса. Следуя заветам Пушкина, создатели спектакля предаются вольному искусству и пренебрегают презренной пользой.
Два актера и один музыкант импровизируют, перекраивают мизансцены, меняются ролями, каждый раз заново воспроизводя пушкинский текст. Он может прозвучать два, три, четыре раза — все зависит от импровизационного потенциала перформеров. И в этих повторах рождается истинная история созависимости противоположных актерских темпераментов, музыкальных структур, ритмов и рифм. Истинная история Моцарта и Сальери.
Спектакль не имеет фиксированного времени. Он может быть остановлен перформерами в любой момент или идти «до последнего зрителя». Может быть «ясным как простая гамма» или запутаться в сложной алгебре взаимоотношений. Может пройти путь от капустника, когда «маляр негодный пачкает Мадонну Рафаэля», до пронзительной звенящей чистоты, возмущая в «в нас, чадах праха, бескрылое желанье» улететь. Зритель тоже волен уйти в любой момент или остаться до конца, чтобы, вторя Александру Сергеевичу, сказать:
«Нас мало избранных, счастливцев праздных...
Единого прекрасного жрецов».
_0.jpg "Женитьба")
