Выставки Владислава Гуцевича, рассказчика, фантазера, художника и участника революционных событий в художественной среде Ленинграда 80-90 хх.
Мартовская революция - так, согласно григорианскому календарю или «новому стилю», называет Февральскую революцию американский журналист Джон Рид в своей книге «Десять дней, которые потрясли мир». Убежденный коммунист-романтик Рид, художник-авангардист Казимир Малевич, австрийский логик Курт Гедель, чья теорема о неполноте, как считается, перевернула основания математики, будучи причастными революционному пафосу первой половины XX века, становятся собеседниками Владислава Гуцевича на выставке в Музее сновидений.
Гуцевич - противник любых революций; революция для него - синоним жертв, разрушений, смерти. Оправдался ли революционный пафос «Черного квадрата» как финальной точки живописи? XX век покажет, что ее не так просто сбросить со счетов. «Красный квадрат» превратился в символ революции из «живописного реализма крестьянки». Отчего не нарисовать революционные квадраты всех цветов спектра? Патетика авангарда доводится до абсурда, когда «Зеленый Квадрат» Вадима Овчинникова провозглашается символом революции в экологии. Искусству с его коммерческим духом Гуцевич противопоставляет творческий акт - радость созидания, а не разрушения, которые неизменно влечет за собой всякая революция. «Для меня Малевич - это сложно, и я должен его упростить». Поскольку живопись уже неотделима от дискредитированного понятия искусства, на смену ей Гуцевич предлагает «схему живописи» - универсальный трафарет, позволяющий одним махом разделаться со всеми революциями. Присваивая каждой из них порядковый номер, он дает понять, насколько прост и универсален этот метод - ряд простых чисел может быть продолжен до бесконечности. Открывающая его «Революция №0» отсылает и к тибетской мандале, и к Большому Взрыву в момент, когда хаос становится космосом - момент торжества созидания и творчества (Вера Заварзина).