Несколько сюжетных линий, которые есть в литературном первоисточнике и в кинокартине — любовный треугольник (начальник уголовного розыска Лапшин — актриса Адашова — журналист Ханин), будни угрозыска, а ещё кучная, коллективная жизнь советского человека 1930-х — так или иначе вплетены в ткань спектакля Елены Павловой. Но ни одна не является центральной.
Объектом рефлексии для режиссёра становится время, конец 1930-х. Так же как в «Чайке», предыдущей работе в Александринском театре, в новом спектакле нарратив — не главное. Язык сценического повествования у Павловой ассоциативен. Здесь реплики героев уравнены со всем аудиальным многообразием, складывающимся из звуков шагов, передвигаемых стульев, тиканья часов, обрывков мелодий, песен, кусочков оперных арий, барабанной дроби и так далее.
Вглядываясь в детали, из которых рождается ощущение эпохи, режиссёр исследует нашу коллективную память, приглашает к размышлению о времени и о нас.
_0.jpg "Крум")
_5.jpg "Преступление и наказание")
