Эфемерная паутина взаимных отсылок и ассоциаций, ускользающих обменов смыслами, засветок, глитчей и сходных инспираций стягивает и отражает друг в друге работы в этом проекте. Его несомненное, и столь же герметичное основание — невидимая лава личного опыта, обжигающего интенсивностью и открытого отчуждающей размерности универсального. Воплощение опиралось на стремительную внутреннюю эволюцию — в сторону, скорее, процесса и состояния, чем объекта или пространства. Это движение от статичной медиации актуальных смыслов в скульптуре, формами которой Лиза виртуозно оперировала, к перформативной динамике видео, без которого Лиза прежде благополучно обходилась.
Скульптура раскрывала ландшафты открытого смысла, где его артефакты превращались в формы, а слова осыпались, как высохшие лепестки, — чрезмерность артикуляции как бы освобождала Лизу от необходимости преодолевать ее и быть видимой. Видео же, прорастая из видимости и присутствия, разворачивается в артикуляции, от которой охраняла скульптура.
Изгнание из рая статичной репрезентации и погружение в ад чуждого медиума взломало замороженный страх и заставило Лизу двигаться по направлению к его росту, понимая неотвратимость столкновения с ним. Это движение, отмеченное бесстрашием, осциллировало между стиранием себя и усилием к цельности, нарушая границы и истощая гостеприимство к невозможному ускользающей из объятий тьмой. Поэтому для Лизы видео — сложнее, чем еще один выразительный инструмент.
Экспозиция фокусирует медиации скрытых напряжений в социальном общении в инструментах и времени видео. Это исполнительские интерпретации базовых конструкций и взаимодействий в предложенной ситуации. Базовая конструкция в перформативной коммуникации собирает структуру и рецепцию произведения, а в серии схватывает в чувственном знаке эмоциональную топологию социальной ткани, — всегда более замысловатую и прихотливую, чем координаты, в которых она разворачивается.
В сериях с общей рамкой становятся видимыми эксцессы, отклонения и разрывы социальной коммуникации. Раздираемой плотью смысла произведения сообщают о своем предмете — например, общении, покинутом пониманием, но зачем-то длящемся, или о непонимании, не желающем отступать перед настойчивым усилием диалога. Ясная унифицирующая рамка переводит в видео знакомые минималистские коды Лизиной эстетики.