Марине Алексеевой всегда был свойственен интерес к социальным структурам современного общества, которые художница исследовала сквозь призму материально-вещественной среды обитания человека. Новый совместный проект с Владимиром Ранневым напоминает о серии лайтбоксов Алесеевой 2000-х годов, воссоздававших в миниатюре интерьеры различных культовых сооружений — от костела и мечети до православного храма. Предметом исследования тотальной инсталляции «Все включено» оказывается главный храм сегодняшнего человека — его жилище, под завязку напичканное разнообразными девайсами и гаджетами.
«Плоть инсталляции образует техника, визуально создающая впечатление безумной техногенной суеты, «бесноватого быта», а аудиально — экстатической «симфонии уюта», наполненной звуками устройств, этот уют производящих или воспевающих его из теле- и радиоприемников. Перед нами воинство, потрепанное в боях с потребительской алчностью, а его символ веры красовался когда-то в районе Сенной площади на вывеске магазина бытовой техники — "Храм внутреннего оборудования"» (Владимир Раннев).
На первый взгляд может показаться, что содержание проекта Марины Алексеевой и Владимира Раннева исчерпывается важной для современной художественной сцены экологической проблематикой. При первом приближении «Все включено» действительно выглядит призывом задуматься о последствиях бытовой расточительности, антиманифестом перепроизводства и консьюмеристского общества. Техника, призванная облегчать и улучшать повседневную жизнь, начинает занимать в ней такую большую роль, что постепенно вытесняет человека, выносит его за скобки, превращаясь в замкнутую, автономную экосистему — в начале XXI века мы предсказываем скорое восстание машин, но не замечаем, что на самом деле оно уже давно произошло.
Проект «Все включено» задумывался чуть больше года назад — в совсем другой, как принято говорить в подобных случаях, реальности. 2020 год, когда во время локдауна человечество было фактически заперто в своем жилище, а пространство и время схлопнулись до переживания домашнего быта, наполнил работу Марины Алексеевой и Владимира Раннева новыми обертонами — экзистенциальными и даже трагическими.
Куратор: Дмитрий Ренанский