Посещение мемориальных комнат возможно только в рамках мероприятий, анонсируемых на официальных страницах Фонда создания музея Иосифа Бродского или составе экскурсий организованными группами до 15 человек.
Фонд ставит своей целью сделать из коммунальной квартиры, где поэт жил до 1972 года, мемориальный музей и культурно-общественный центр, в котором будет происходить интенсивная поэтическая, образовательная и просветительская деятельность.
Музей будет посвящен творчеству Иосифа Бродского и культурному наследию Ленинграда 50 – 90-х годов ХХ века, а так же будет направлен на развитие и поддержку современного искусства.
Читать полностьюНашли ошибку или неточность? Нажмите CTRL и ENTER и расскажите нам про это.
Виртуальные 3D туры по любому заведению на Google и Яндекс картах. Заказать
Музей-квартира поэта Иосифа Бродского в доме Мурузи на Литейном проспекте откроется для публики на католическое Рождество – 25 декабря. Об этом сообщается...
Открытие Музея поэта Иосифа Бродского вновь могут перенести в Петербурге, передает 78.ru со ссылкой на главу Фонда создания музея Антона Алексеевского...
Стали известны новые подробности уничтожения граффити с портретом поэта Иосифа Бродского. Напомним, рисунок появился на стене одного из домов на улице...
Музей Иосифа Бродского Полторы комнаты: отзывы посетителей
Экскурсоводы отлично проводят экскурсии. Настоящая советсткая квартира, отражает в принципе целую советскую эпоху о том, как жили люди.Находится музей на Литейном проспекте в доме 24. Зайти туда немного сложно, нужно заранее ознакомиться с проходом. Музей полторы комнаты очень интересный, хоть и составляет всего 4 комнаты. В этой квартире жил Бродский, откуда в 1964 году его отправили в ссылку, затем он эмигрировал в США. В квартире можно увидеть много бюстов, старые вещи, телефон, которые больше не используются. Эта квартира помогает лучше понять натуру Бродского, нам очень понравилось.
21 июля 2018 г. 19:4110
Персонал отличный, очень приветливые женщины.
Оценка
Комментарии посетителей (3)
Сергей
13 апреля 2019 г. 23:44
Ценителям творчества Бродского там явно не понравится.
Действительно, место мне нравилось, когда можно было свободно попасть. Теперь никак сюда е попасть просто так. Но, в принципе, если отслеживать информацию в официальной группе, то периодически устраиваются какие-то мероприятия. Обожаю Иосифа Бродского, целое огромное собрание сочинений дома есть. Я тоже была на лекции профессора Фэйта Вигзелла в начале июня. Буду ждать снова встречи с поэтом в этом атмосферном местечке. Всем рекомендую побывать хотя бы один раз здесь. Всегда мурашки от посещения этого места. Чувствуется дух поэта.
Это был просто замечательный музей, с большим удовольствием ходила. Теперь он, к сожалению, закрыт для свободного посещения. Очень люблю Иосифа Бродского и его творчество, дома огромное количество томиков) Но сейчас можно попасть в музей, если фонд организует какие-то специальные мероприятия. Вот, например, была чудесная лекция профессора Фэйта Вигзелла в начале июня. Полагаю, что ещё что-то будет намечаться интересное. В общем, место очень атмосферное. Всё-таки здесь когда-то жил великий поэт) Советую поглядывать за предстоящими событиями в официальной группе.
В ноябрюе 1989 года Бродским было закончено эссе “Набережная неисцелимых”, посвященное Венеции. Оно было написано по заказу консорциума, который занимался предохранением Венеции от наводнений. Каждый год к католическому Рождеству консориум заказывал какое-нибудь произведение искусства, которое прославляло бы Венецию.
Любопытно, что Бродский считал воду - источником времени, и от части именно это соображение приводило его в Векнецию на Рождество:
“Я просто считаю, что вода есть образ времени, и под всякий Новый год, в несколько языческом духе, стараюсь оказаться у воды, предпочтительно у моря или у океана, чтобы застать всплытие новой порции, нового стакана времени. Я не жду голой девы верхом на раковине; я жду облака или гребня волны, бьющей в берег в полночь. Для меня это и есть время, выходящее из воды, и я гляжу на кружевной рисунок, оставленный на берегу, не с цыганской проницательностью, а с нежностью и благодарностью.“
Бродский вместе с его другом, американским художником Робертом Морганом, живущим в Венеции, создали папирус, на котором было записано эссе. Так они внесли свой вклад в сохранение образа этого города.
Эту неделю мы решили посвятить эссе «Fondamenta degli Incurabili», образам, наполнившим ее, теме воды и наводнения у Бродского. Кажется, что сейчас, когда выезд за пределы страны практически невозможен, поразмышлять об отношениях “золотой голубятни” и поэта, воспевшего ее не только в стихах, но и в прозе, будет весьма кстати.
А вы бывали в Венеции? До знакомства с эссе или после?
Также в комментариях можно задать вопрос, относящийся к теме недели, и мы постараемся на него ответить.
16.10.2020 в 00:28
Друзья, мы в небольшом творческом отпуске/размышлении , но очень скоро вернёмся с новыми постами🐈
09.10.2020 в 20:32
Сегодня свой день рождения отмечает Эра Борисовна Коробова, замечательный историк искусств, научный сотрудник Государственного Эрмитажа.
Сложно переоценить ее вклад в изучение жизни и творчества Иосифа Бродского: выставки, выступления и статьи отличаются, при чуткости исследования, отстраненным тоном и глубоким видением.
С Бродским они познакомились в конце 1950-х, и пронесли дружбу через всю жизнь. В библиотеке поэта, находящейся в фондах музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме сохранилось несколько книг, которые она дарила Бродскому. Также частью коллекции музея являются предметы, бывшие частью обстановки Полутора комнат, которые с помощью Эры Борисовны были переправлены владельцу после его отъезда в США. И вернулись оттуда уже в качестве дара от Марии Соццани, совершив тем самым полный круг.
Поэт часто дарил Эре Борисовне свои рисунки. Так собралась ее внушительная коллекция рисунков Бродского, к которой сейчас с трепетом обращаются исследователи творчества поэта со всего мира.
Фотография из собрания музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме. Эра Коробова и Иосиф Бродский. 1965 год.
08.10.2020 в 23:19
26 сентября (8 октября) 1892 года в семье профессора Ивана Владимировича Цветаева родилась дочь Марина. Ей было суждено стать одним из ключевых поэтов ХХ века. Иосиф Бродский преклонялся перед ее «темпераментом Иова», ветхозаветного старца, испытанного всеми бедствиями земной жизни.
Из интервью Иосифа Бродского Свену Биркерсту (1979):
— И есть еще одно имя — Цветаева. Благодаря Цветаевой изменилось не только мое представление о поэзии — изменился весь мой взгляд на мир, а это ведь и есть самое главное, да? С Цветаевой я чувствую особое родство: мне очень близка ее поэтика, ее стихотворная техника. Конечно, до ее виртуозности я никогда не мог подняться. Прошу прощения за нескромность, но я иногда задавался целью написать что-нибудь «под Мандельштама» — и несколько раз получалось нечто похожее. Но Цветаева — совсем другое дело. Ее голосу подражать невозможно. Профессиональный литератор всегда невольно себя с кем-то сравнивает. Так вот, Цветаева — единственный поэт, с которым я заранее отказался соперничать.
— Что именно в творчестве Цветаевой привлекает вас и что заставляет ощущать собственную беспомощность?
— Такого ощущения она у меня не вызывает. Прежде всего она женщина. И ее голос — самый трагический в русской поэзии. Я не могу назвать ее величайшим из современных поэтов, сравнивать бессмысленно, если есть Кавафис, Оден, но для меня ее стихи имеют невероятно притягательную силу. Причина, я думаю, вот в чем. Поэзия Цветаевой трагична не только по содержанию — для русской литературы ничего необычного тут нет, — она трагична на уровне языка, просодии. Голос, звучащий в цветаевских стихах, убеждает нас, что трагедия совершается в самом языке. Вы ее слышите. Мое решение никогда не соперничать с Цветаевой было вполне сознательным. Я понимал, что ничего не выйдет. Я совершенно другой человек — и к тому же мужчина, а мужчине вроде бы не пристало говорить на таких высоких нотах, доходить в стихах до надрыва, до крика. Я не хочу приписать ей склонность к романтической экзальтации — она смотрела на мир очень мрачно.
— Она была способна выдерживать сверхнапряжение?
— Да. Ахматова говорила: «Марина часто начинает стихотворение с верхнего «до»». Если начать с самой высокой ноты в октаве, невероятно трудно выдержать целое стихотворение на пределе верхнего регистра. А Цветаева это умела. Вообще говоря, человек способен впитывать в себя несчастье и трагедию только до известного предела. Вот как корова: если она дает в день десять литров молока, больше из нее никакими силами не выжмешь. И человеческая вместимость тоже не безгранична. В этом смысле Цветаева — явление совершенно уникальное. То, как она всю жизнь переживала — и передавала, трагизм человеческого существования, ее безутешный голос, ее поэтическая техника — все это просто поразительно. По-моему, лучше ее не писал никто, во всяком случае по-русски. Впервые в русской поэзии прозвучало такое трагическое вибрато, такое страстное тремоло.
— Вы пришли к Цветаевой постепенно — или она покорила вас сразу, вдруг ?
— Сразу, вдруг. Мне кто-то дал прочесть ее стихи — и этого оказалось достаточно.
Комментарии посетителей (3)